Батиста неоднократно заявлял, что “разбойники” окружены, разбиты,
уничтожены. Но бои в горах не прекращались, и, значит, жила надежда на
победу. Постепенно партизанам удалось наладить связь с подпольными
организациями в городах. Подпольщики помогали повстанцам оружием,
боеприпасами, одеждой и лекарствами, направляли в горы добровольцев.
Летом 1957 г. партизаны начали проводить активные боевые действия и в
долинах. На какое-то время установилось шаткое равновесие: готовясь к
решающим схваткам, стороны копили силы. Время работало на повстанцев.
Кубинское общество устало от беззакония, казнокрадства и произвола властей.
Даже церковь, плантаторы и сахарозаводчики проявляли недовольство Батистой.
“Наш человек в Гаване”, как называли его американцы, всё меньше устраивал
Вашингтон. Особую роль в борьбе с диктатурой играли крестьяне. Без их
поддержки Кастро не смог бы продержаться в горах. Повстанцы защищали
крестьян от карателей, учили грамоте, лечили их самих и их детей и, самое
главное, обещали после победы наделить их помещичьей землёй... Отряды
пополнялись новыми бойцами.
В марте 1958 г. Ф. Кастро перешёл в наступление. Без энтузиазма сражавшаяся
армия Бати-сты, оснащённая танками и самолётами, уступала немногочисленным
отрядам повстанцев, недоедавших, плохо одетых и вооружённых, но чувствующих
поддержку народа. Свыше 600 км, от Сьерра-Маэстра до гор Эскамбрая, прошла
под командой Че Гевары 8-я колонна и с боем взяла город Санта-Клара,
разгромив крупный гарнизон правительственных войск.
1 января 1959 г. повстанческая армия вступила в столицу страны, Гавану.
Удостоенный высшего воинского звания команданте, Эрнесто Че Гева-ра получил
кубинское гражданство. Он вошёл в руководящие органы страны. Однако высокие
посты не изменили его. Че по-прежнему жил скромно не любил роскошь и
излишества, довольствовался в быту самыми необходимыми вещами. Его можно
было увидеть работающим на строительстве, рубящим сахарный тростник,
разгружающим судно. Кубинцы понимали: этот человек поступает так потому, что
иначе не мыслит свою жизнь.
Кубинцы строили новое общество, где не станет бедняков и нищих, где люди
будут иметь работу и равные права, где власть на деле будет принадлежать
народу. Шли годы. Энтузиазм ещё кипел. Но контуры создаваемой формации всё
сильнее напоминали миру установившийся в СССР “реальный социализм”, с его
фальшивыми лозунгами, безжалостным подавлением личности, беззастенчивой
коррупцией и диктатурой.
С середины 50-х гг. Че Гевара искренне верил в победу коммунизма во всём
мире, считая его более прогрессивным, чем капитализм. Однако то, что в
начале 60-х гг. неожиданно для этого “рыцаря мировой революции” проявилось
на Кубе — резкий рост числа чиновников, безмерное увеличение аппарата
управления, взяточничество среди закалённых бойцов Сьерра-Маэстра — серьёзно
обеспокоило Че. Видимо, он всё ещё не потерял веру в успех революции.
Команданте задумывается над тем, как уменьшить влияние негативных факторов
на жизнь общества. Выход ему видится в расширении социального конфликта, в
подключении к нему новых стран и регионов, страдающих от “недоразвитого
капитализма”.
Латиноамериканская революция — такую цель ставит перед собой Че. Ради неё он
оставляет в Гаване друзей, соратников, семью. Он был уверен в том, что
континент готов к повторению кубинского опыта вооружённой борьбы в гораздо
большем масштабе. Победа улучшила бы международное положение Кубы и ослабила
позиции США. Че понимал, что предприятие это куда более рискованное, чем
путешествие на “Гранме”. И ещё романтик Че считал, что начинать всё должен
человек, и в теории, и на практике знающий партизанскую войну. Лучшей
кандидатуры, чем он сам, у него не было.
После 14 марта 1965 г. Че исчезает с политической арены.Оставив
государственные и партийные посты, отказавшись от военного звания и
кубинского гражданства, он вновь взял в руки карабин. По некоторым
сведениям, в 1965 г. Че воевал в бывшем Бельгийском Конго, поддержав
сторонников убитого премьер-министра Патриса Лумумбы. Возможно, он тайно
побывал в Доминиканской Республике, во Вьетнаме или где-то ещё. Вновь его
след обнаруживается в ноябре 1966 г. в Боливии.
Вечером 7 ноября 1966 г. Че (в Боливии он называет себя Рамоном) делает
первую запись в дневнике, который потом ведёт изо дня в день на протяжении
11 месяцев, вплоть до последнего боя. Этот дневник — зеркало героического и
трагического маршрута его команды: запуганные крестьяне, агенты спецслужб,
рыскавшие в округе, стычки с большими силами карателей, брошенными
правительством на борьбу с партизанским движением, гибель товарищей,
предательство одних и трусость других... Боливийская экспедиция становится
последним эпизодом жизни Че. Теряя бойцов, отряд Че Гевары в октябре 1967 г.
попал в засаду. Раненый Че захвачен в плен. На следующий день он и двое его
товарищей были расстреляны в помещении школы в деревне Ла-Игера.
Необъяснимость последующих шагов боливийских властей связана, по всей
видимости, с легендарностью личности Че Гевары. Во-первых, тело Че
захоронили тайно — до недавнего времени было неизвестно, где покоятся его
останки. Во-вторых, каратели сняли с его лица посмертную маску. В-третьих,
два года спустя министр внутренних дел Боливии А. Аргедас тайно переправил
на Кубу фотокопию дневника Че Гевары и гипсовый слепок с его лица. Поистине,
смерть Эрнесто Че Гевары была такой же необычной, как и его жизнь.
Несомненно, Че Гевара по-настоящему верил в необходимость мировой революции,
солдатом которой всегда считал себя. Он искренне желал счастья народам
Латинской Америки и добивался торжества социальной справедливости на
континенте. Конечно, он заблуждался во многих отношениях и за это
мужественно расплатился ценой жизни. В последнем письме к детям он писал:
“Ваш отец был человеком, который действовал согласно своим взглядам и жил
согласно своим убеждениям”. |